Личный опыт

Как я на Мунку-Сардык с Монголии ходила

– Завтра встаем в три часа! – сказал Михаил ПЕТРОВ, руководитель нашего похода.

– Как в три часа? – ужаснулась моя внутренняя сова, попутно вспомнив, что в такое время она вставала только один раз в жизни и то по очень уважительной причине: рождение дочери.

– В 4 за нами придет машина, – пояснил Миша. – В 5 мы начнем подъем. В 13 часов поедем обратно на базу. После обеда выдвигаемся в Монды. Пограничный пункт работает до 18 часов, поэтому спать некогда.

Три горы за три дня

Миша – собственник крупной транспортной компании Иркутска. Заядлый рыбак и любитель горных походов. Он придумал марафон: три горы за три дня. И предложил своим друзьям в пятницу подняться на пик Любви в Аршане, в субботу – на Мунку-Сардык со стороны Монголии, в воскресенье – на Хулугайшу в Мондах. Общая высота трех восхождений 8630 метров: 2124 + 3491 + 3015 метров.

Михаила поддержали жена и 3 друга, один из которых ангарчанин Максим КУДИМОВ. Мы, 4 женщины из Ангарска, присоединились только на монгольский этап марафона. Одна пошла поддержать мужа, две были на Мунку не один раз. Я же неоднократно поднималась на пик Любви и Хулугайшу. На Мунку-Сардык заглядывалась только с озера Эхой, на российской стороне горы, и с Хулугайши. И поскольку мне говорили, что с Монголии на высшую точку Саян подниматься проще, чем с России, я и собрала свой рюкзак в путь.

Страна контрастов

Про Монголию еще из советских времен знала только то, что она «не заграница, а курица – не птица». Однако сейчас в пограничном пункте между Россией и Монголией машины досматривают, а в загранпаспорта ставят штампики о пересечении границы. Наш путь через границу занял около часа. Пограничники говорят, что летом, когда монголы возят свой товар в Россию, в очереди на досмотр можно провести 4-6 часов.

Первое отличие – дорога. От поселка Монды до границы мы ехали по волнам в буквальном смысле этого слова. На монгольской стороне нас ждал ровный асфальт. По обеим сторонам дороги пасутся яки. Они, в отличие от наших коров, под колеса не бросаются. Единичного гудка машины достаточно для того, чтобы все стадо отбежало в сторону. Коровы там тоже есть. И даже водятся хайнаки – смесь коровы и яка. Они крупнее и лохматее своих сородичей.

Мы останавливаемся в первом же населенном пункте – поселке Ханх. Он стоит на берегу Хубсугула. Озеро еще покрыто льдом. Лиственницы начинают цвести, но свежие зеленые иголки на них еще не появились. В степях много подснежников. Среди камней растут красивые цветы. В реках полно рыбы. Хариус ходит косяками. Монголы рыбу не едят. Русским ее вывозить ее из страны нельзя.

В Ханхе асфальт закончился. Осталась только деревня с деревянными домами и юртами. Остальная Монголия находится за Хубсугулом. По льду к ней уже не проедешь. На моторной лодке еще не проедешь. Только вдоль озера по проселочной дороге. Но этот путь – для внедорожников. Впрочем, нам в другую Монголию не надо. Мы же в горы приехали!

Живые камни

Меня предупреждали, что на Мунку «живые» камни. Однако я себе придумала, что это только ближе к вершине. И не ожидала, что они начнут шататься под ногами уже на первом же перевале. Когда камни посыпались еще и сверху, я была готова повернуть назад. Каски у меня нет, а инстинкт самосохранения присутствует. Двинуться дальше заставила мысль о том, что УАЗик за нами придет только через семь часов. Что делать это время? Двигаться!

Но сначала пришлось надеть куртку и шапку. Небо было голубое. Однако ветер дул в лицо и с такой силой, что порой приходилось крепче вжимать палки в землю, чтобы восстановить равновесие.

На высоте 3 тысячи метров над уровнем моря открылось второе дыхание, и идти стало легче. Ветер выдул из головы все мысли, так что ничего от ходьбы не отвлекало. Даже снег, который порой проваливался под ногами.

– Осталось всего 500 метров вверх! – подбодрила подруга.

Когда мы вышли на гребень, я порадовалась тому, что много ем: иначе бы меня оттуда сдуло.

На высоте 3200 сильно замерзли руки, на которых были кожаные перчатки. Пока их снимала и надевала горнолыжные перчатки, успели замерзнуть уши и ноги. В бутылке с питьевой водой болтались кристаллики льда.

Как только я подумала о том, что нахожусь на такой высоте, на какой еще не была, и пора бы остановиться, увидела, что навстречу мне идет женская сборная. Мужчины, поднявшись на вершину, связались с ними по рации и сообщили, что на последних метрах вверх лежит толстый наст снега: небезопасно…

Дорога вниз сопровождалась попутным ветром и шикарным видом на Хубсугул. Белые облака на синем небе словно садились на лед озера. Оглянувшись на Мунку, я поняла, что обязательно вернусь. И в следующий раз гора пустит меня на вершину. В доказательство этих слов я нашла камень в виде сердца. Значит, эта любовь у нас взаимна!

На болоте заплутали

– Вы где? – спросил Михаил Петров свою жену по рации.
– Мы заблудились, – призналась Ольга.
– В смысле заблудились? – опешила я, оглядывая окружающие нас со всех сторон болота.
– Ничего не заблудились! – успокоила моя подруга, ангарчанка Люба Лашкевич . – Просто ещё не вышли на тропу.
– Ориентируйтесь на оранжевую ленточку на дереве, – учила рация.
– Тут на деревьях нет ленточек, – отрапортовала Ольга.
– Давайте, я вам скажу ширину и долготу, на которой мы стоим, а вы нас найдёте. У вас же такие же часы, как у меня, – предложила Люба.
– Что вы видите? – поинтересовалась рация.
– Сухие деревья, Хубсугул, – перечисляла Ольга.
– Хубсугул – это хорошо, – сказала рация.
– Я второй день в Монголии и Хубсугул не видела, только когда поворачивалась к нему спиной, поднимаясь в гору, – сказала я самой себе.
– Видите рядом с Хубсугулом такую горку? – поинтересовалась рация.
– Видим! – обрадовалась Ольга.
– Идите левее неё, а я пойду к вам навстречу, – сказала рация голосом Максима Кудимова.
– Давайте я скажу вам координаты, – настаивала Люба.
– Вам надо перейти через сухую реку, – учила рация.
– Знаю я эту реку, – сказала Люба.
– О, я вижу Любину куртку, – обрадовалась рация.
– А рядом ещё две куртки не видишь? – поинтересовались мы. – Они не менее яркие.
– А, нет, это оранжевая ленточка на дереве, – уточнила рация.
– О, мы нашли конские какашки, – обрадовалась Люба. – Вот ещё. Значит, тут были люди. А вот и тропа!
И, напав на нужный след, она включила пятую передачу. Периодически оглядывалась назад и предлагала мне не отставать. Я шла на третьей скорости и объясняла, что это мой предел и что Запорожец догонит Мерседес, только когда тот остановится…

Монгольское гостеприимство

Турбаза, на которой мы останавливались, стоит на пригорке, с которого Хубсугул как на ладони. Друзья, с которыми я ездила, всегда останавливаются только на ней. И когда мы выходили из машины, Баярхуу – владелец турбазы – каждого встречал горячими объятиями как родного.

Мужчины жили в юртах. Их на территории несколько штук. Вместимость – 4, 5 человек. Отапливаются печкой. Женщины – в деревянном доме в комнатах на 2 человека. Комнаты расположены на втором этаже. На первом – кухня и большая гостиная с диваном и телевизором. В доме есть вай фай, но связь оставляет желать лучшего.

Мы хотели остаться в Монголии и на вторую ночь. Но в Монды, куда отправлялись участники марафона, должны были приехать еще 4 человека, которые везли мясо и овощи. Так что не стали мы отказываться от шашлыков в хорошей компании. Горы – это хорошо. Но люди, с которыми ты туда ходишь, – лучше!

Галина ЛЕМЗЯКОВА, фото автора и предоставлено Максимом Кудимовым

Подсказка